Париж – город любви!? Почему не Рим, не Мадрид? Не Амстердам? Там наркотики и «улица красных фонарей». А в Париже что? Даже проституция запрещена с 1947 года.
Только одна Парижская история любви известна широкой публике – трагедия соборного звонаря Квазимодо и цыганки Эсмеральды, и то из-за харизматичной арии горбуна в опере Notre-Dame de Paris.
Почему же именно Париж приобрел славу города любви?
Куртизанки! В «любовную упаковку» Париж завернули куртизанки XIX века.
Проститутки появились сразу, как только отношения мужчины и женщины стали регламентироваться институтом брака. Женщины сразу разделились на две категории: благочестивых жен и иных женщин, угрожающих браку – проституток.
Люди не всегда вступали в брак. Исторически институт брака стал формироваться примерно в XII веке, как инструмент фиксации отцовства. Вы в браке, у нее появился ребёнок – значит он твой. До сих пор так работает. Например, Василий III был бесплодным, а ребёнок у него родился, Иван Васильевич, он же – Иван Грозный.
По началу цель брака была прагматично-политическая: примирение враждующих родов, усиление богатства, слияние территорий… В общем, по-настоящему, благая. Никакой любовной суеты. Сухо, чётко, всё по делу. Ребёнку от отца было положено содержание и наследство. А там, где пахнет деньгами всегда появляется церковь.
Церковь хотела управлять царями, королями, богатством и наследством. Она объявила брак священными узами. Дескать, на небесах узы связывает Бог, на земле – церковь. Без неё никак. Церковь решает кому на ком жениться – благословляет. Чтобы никто не женился без ведома, церковь признала правильным брак исключительно моногамный, а внебрачные отношения порочными. Такое наглое отношение церкви рассорило короля Англии Генриха VIII и Папу Римского. Церковь запретила королю развод с Катериной Арагонской. Генрих VIII был возмущен, она родила ему пять мертворожденных детей и одну живую дочь. Явный брак брака. Он хотел жениться на Анне Болейн, которая вступила с ним во внебрачные отношения и пообещала родить сына. В итоге Генрих VIII полностью расторг отношения с церковным монополистом Папой Римским и в 1534 году основал свою Англиканскую церковь, учредил свою английскую религию, которой стал сам и управлять. Но то король, Генрих VIII, он не боялся ни черта, ни дьявола. Остальные – нет. Браком управляла церковь.
Священники и монахи писали правила брачных отношений. Представляете? Монахи-кастраты пишут, как жить в браке? Роль женщины в этих правилах была обречена. В женщинах поощрялась кротость и покорность, как критерий порядочного воспитания. Страсть и жажда секса считались тяжелейшим пороком. Даже в мыслях. Интимные отношения – вынужденная мера, жертва женщины ради потомства. Долг перед Богом и неприятная обязанность перед мужем. Женский оргазм был запрещен. Могли сжечь за это. Рождение и воспитание детей – только в этом женщина была вправе находить удовольствие и радость. В итоге, идеальная жена по церковным соображениям походила на инфузорию – биологический объект для исправного воспроизводства. Она рожала детей, вела хозяйство и, постепенно приобретая цинизм и депрессию, вряд ли могла чем-то заинтересовать мужа. На протяжении нескольких веков на страже этого стояла церковь. Так она охраняла брак.
Сейчас принято сначала влюбляться, а только потом жениться. Всему виной эмансипация. Это она взвалила на женщин новые обязанности. В современном мире замужняя женщина должна не только рожать и воспитывать детей, но и владеть искусством телесной любви, веселить, развлекать мужа, быть для него музой, советником, продюсером и психологом одновременно. Но были и хорошие времена. Когда ведение домашнего хозяйства, функцию рождения и воспитания детей выполняли одни женщины – жены, а функцию удовлетворения низменных мужских похотей (секс, алкоголь, танцы, азартные игры), другие – куртизанки. Всего каких-то 100 – 150 лет назад «брак по любви», этакое сочетание «два в одном», было опцией для самых бедных. Люди богатые могли себе позволить и то, и другое. Брак отдельно, любовь отдельно.
Власти всех стран к жрицам любви относились с пониманием. Однако сифилис, точнее знания о его тяжелых последствиях и способах распространения, заставили власти ввести строгий надзор за проститутками. Во Франции XIX века они проходили обязательный медосмотр и получали желтый билет – право на работу. В случае выявления заболеваний проститутка принудительно помещалась в медучреждение закрытого типа и ставилась на учет. Именно французская система была внедрена в России – по образу и подобию. В наши дни прикоснуться к ней можно до сих пор – это кожвендиспансеры. Все они имеют мрачный вид тюремного заведения, полицейский тип деятельности – надзор, учет, грубое и унизительное отношение там сохранилось в первозданном виде.
Куртизанки проститутками не считались, поэтому были избавлены от этих унизительных процедур. У куртизанок была своя классификация. De lume – нижний класс и Oneste – высший. Отличались уровнем доступности, а главное – способностью поддерживать длительные отношения. Если первые могли заводить богатых любовников, вторые могли их сохранять. Высшим куртизанским пилотажем считалось иметь покровителя, пользоваться его положением, деньгами, но при этом не вступать с ним в интимную связь.
De lume считали, что мужчинам нужен только секс, Oneste были мудрее. Они понимали – мужчинам с деньгами и положением секса мало, им нужны достижения, признание. Будь то бизнес или азартные игры.
Красивые и талантливые, умные, образованные, интеллигентные, владеющие хорошими манерами и искусством коммуникаций – они не только сопровождали мужчин, но и вдохновляли их, являясь советником, помощником в делах и музой одновременно. Все разведки мира старались завербовать куртизанок. Наиболее известная Мата Хари (Маргарета Гертруда Зелле). Она работала одновременно на французскую и немецкую разведки, враждующие между собой. Да, разведчики тоже мужчины, а водить мужчин за нос, получая деньги – в этом и заключается искусство куртизанок. Почему вербовщики думали, что она поступит по-другому? Любовь к Родине? Манипуляции, соблазн, страсть, шантаж – да. Любовь – нет! Куртизанки в любовь не верили, но прекрасно в неё играли. «Я была рабыня страстей, но мужчин – никогда»…
Куртизанкой стать было трудно. Это только во французских сказках появляется крестная, машет палочкой и готово!!! MakeUp, прикид, транспорт и правильная обувь, чтобы закадрить богатого принца. В жизни гораздо сложнее. Начинали с артисток. Так уходили из-под внимания полиции. Многочисленные театры и кабаре были основными развлекательными заведениями того времени. Артистов требовалось много, а таланта мало. Игривые женщины в ритме канкана демонстрировали эротическую «подподольную» наготу, шампанское и веселье текло рекой… Дело спорилось.
Первым трофеем был звучный псевдоним и(или) легенда имени. Одни выдавали себя за иностранку с сентиментальным прошлым или легендарным родственником. Вторые выходили замуж за простачка с фамилией древнего рода, и тут же разводились. Иные деклассировали с верхов. В этом случае имя обрамляли мифом сногсшибательной трагедии. Ну, и конечно личный бренд – без него никак. Одна ходила всегда в голубом, другая демонстрировала любовь к лошадям, визитная карточка третьей – роковая женщина, неизбежное самоубийство поклонников.
Так удачно легла карта, что в Париже конца XIX сложились самые благоприятные условия для обитания куртизанок за всю историю их существования. К тому времени, скинув отрепье средневековья и перемахнув эпоху возрождения, Европа входила в новый век первой промышленной революции. Париж к концу XIX века блистал своим великолепием. Это был самый густонаселенный, красивый и современный город Европы. Во много благодаря трусливости правителя Франции Луи Бонапарта. Это племянник Наполеона I.
Луи Бонапарт на волнах революций и либеральных перемен в 1848 году, волею судьбы и народа был избран первым Президентом Франции (!). Сначала он хотел сделать Францию либеральной и впервые в истории Европы провозгласил всеобщее избирательное право. Но передумал. Либеральная демократия – это очень, очень сложная система управления. Требует знаний. Луи Бонапарт имел слабое образование, военное. Он хотел командовать, а не убеждать. Уже через четыре года он перевел либеральную демократию в вертикальную. Вертикальная демократия и имитационный либерализм получили название «бонапартизма».
Бонапартизм – это выборы без выборов, управляемая оппозиция, контролируемые СМИ. Дума «законотворит» то, что скажет администрация президента. Сенат и руководители регионов назначаются, но имитируют выборы. Шпионаж и цензура, жесткий полицейский контроль. Пропаганда льет в уши народу демагогию о величии нации и социальном благополучии, которое наступит потом, в будущем. Основное – имперские амбиции, скрепленные лязганьем оружия и угрозами внешних врагов. «Империя – это мир и стабильность», – провозгласил Луи Бонапарт и уже в 1852 году перевел Францию из республики обратно в монархию. Себя назначил Императором Наполеоном III, Францию – Второй Империей, и открыл череду «кусачих» войн в погоне за славой своего предка. Бонапартизм нуждался в богатых буржуа, а буржуа нуждались в нищем (малооплачиваемом) рабочем классе, который в страхе держало полицейское государство. Обычное дело для бонапартизма. Такое и сейчас бывает. Нужны деньги на военные походы и национальные проекты.
Национальный проект «Реконструкция Парижа» Наполеон III затеял не из-за любви к парижанам, а в силу трусливой прагматичности. В прошлом заговорщик и участник революций, Луи Бонапарт хорошо знал, как узкие улочки Парижа молниеносно превращаются в неприступные революционные баррикады. Как легко протестантам затеряться в темных лабиринтах бедняцких кварталов. Он знал, что они делают с новоявленными монархами. Старый Париж, склонный к революциям, надо было разрушить. Строить новый, безопасный. Хорошо освещенный, с огромными улицами и площадями.
С масштабной градостроительной реновацией великолепно справился Жорж Осман (Haussmann). В три этапа, за 18 лет, он полностью снес старый зловонный Париж. Нищету переселил за город и построил новый Париж, современный; тот самый, который мы наблюдаем и сейчас. Белокаменный, великолепный, роскошный, многоэтажный. С водостоками и канализацией, с широкими проспектами, бульварами и парками. Все основные улицы Парижа были освещены газовым освещением. Париж превратился в город света (Ville Lumière) в буквальном и переносном смысле. В столицу Франции потянулись богачи со всего мира, заваливая его деньгами. Париж стал мировым центром бутиковой торговли, моды, роскоши и развлечений, городом богатых людей и красивых женщин, их сопровождающих.
Промышленная революция, которая накрыла Францию вслед за Англией, породила новый класс богатых людей – капиталисты-предприниматели. В отличии от сословных буржуа, многие нувориши (nouveau riche – фр.) – новые богачи или «скоробогачи» поднимались с низов. Они не умели пользоваться свалившимися на них богатствами. Легко и беззаботно, купаясь в роскоши, они проматывали свои состояния. Показное расточительство поощрялось обществом. Об этом восторженно писали газеты, нуворишам льстили, награждали «фанерным» знаками отличия, они становились героями сплетен и пересудов. Роскошь – лучшая реклама капитализма, она утверждала власть денег. Нувориши обожали звук «медных труб».
Чтобы создавать фурор и поддерживать ажиотаж в общественном пространстве нуворишам нужны были всё новые и новые способы (хайп). Жены не могли поддержать в этом своих мужей. У них не было ни фантазии, ни воспитания. Они не играли в карты, не купались в шампанском, не танцевали всю ночь, не катались на велосипеде, а от слова «сиськи» падали в обморок. Их возможности проматывать состояния были весьма ограничены. Что делать!?! Не стоит волноваться! Есть профессионалки! Grand Horizontal – куртизанки!
Роскошь и скандальность были их прямыми профессиональными обязанностями. Они превращали себя в сенсацию. Они отвечали за то, чтобы парижанам было, о чем поговорить. Куртизанки устраивали приемы гостей (тусовки). Для развлечения приглашали актеров, художников, музыкантов. Они развлекали богему. Они купались в богеме, и, хотя таковой никогда не являлись, причисляли себя к ней, отражая это в своем творчестве. Подобные мероприятия шлейфили слухами и небылицами о сенсационной роскоши. Обязательными гостями вечеринок были и мастера эпистолярного жанра – писатели, поэты и, конечно, журналисты (блогеры). Поэтому всё это отражалось и в газетах, и романах. Это был настоящий куртизанский PR. Они спать не ложились, пока не выходили утренние газеты. Газеты тоже обожали куртизанок. Тогда не было бесплатных соцсетей, были платные газеты, и книги тоже покупали, а не скачивали. Любовные интриги, замешанные на скандале – любимое блюдо читателя всех времён.
Писатель во Франции не был писателем, если он не писал о похождениях куртизанок.
Оноре де Бальзак, Гюстав Флобер, Жорж Санд, Октав Мирбо, Жан-Батист Поклен (Мольер), Теодор де Банвиль, Альфонс Доде, Жорж Арман и даже благочестивый Эмиль Золя – все они писали о страстной, безрассудной любви, от которой теряют рассудок, сердце, состояние, а иногда и жизнь. Конечно, приукрашивали. Писатели тех времен могли подобрать 200 эпитетов к слову «любовь». Это они из нитей своей творческой фантазии соткали для Парижа платье романтичной любви, которое каждый человек должен примерить хотя бы один раз.
В России того времени именно французский был самым распространенным из иностранных языков. Причина тому – первая французская революция. Она вызвала большую волну миграции. От пролетарского гнева побежали французские дворяне (интеллигенция) со своим окружением. Россия шире всех открыла двери для сословных мигрантов. Образованные, они были носителями языка, имели европейские знания и манеры поведения. Достаточно быстро они нашли себя в сфере образования и воспитания. Они высоко ценились как в учебных заведениях, так и при домашнем обучении в богатых семьях. Практически все великие писатели России того времени владели французским и зарабатывали переводами.
А потому говорить и читать на французском было обыденным правилом хорошего тона. Вот светское общество в России и зачитывалось французскими газетами на завтрак и французскими романами на ночь, представляя в своих грезах страстную романтическую любовь, которая возможна только в Париже.
Печальный конец – стандартное клише рассказов о куртизанках. Порок должен быть наказан. Но писательский творческий взгляд не всегда совпадал с правдой жизни.
Мари Жаннетт, 82 года – французская актриса и куртизанка, прожила долгую и успешную жизнь, завоевав популярность в Париже и за ее пределами.
Лиан де Поужоль, 89 лет – французская актриса, куртизанка. Была известна своим талантом и красотой, а также своими связями с высшим обществом.
Виржиния Ольдо, 89 лет – французская куртизанка, была известна своим интеллектом, и способностью умом завоевывать сердца мужчин.
И т.д.
Проституцию в Париже запретили в 1947 году. Продажность продажных женщин немецким оккупантам была поперёк всех моральных норм французов. Такой запрет стал шагом гуманизма. «Горящие души» (женщины, оказавшие секс-услуги немцам) выслеживались и предавались публичным унижениям, их могли изнасиловать, даже убить, за что выносилось весьма мягкое наказание. Это кажется справедливым. Но остается вопрос: Гитлер захватил Францию за 46 дней, почему французы-мужчины так легко отдали свою землю врагу и не защитили своих женщин?
Не судите, да не судимы будете… / Иисус Христос. Евангелии от Матфея (Мф. 7:1) /.